***
Лукавство милым женщинам простим:
лишь для того, чтоб мы не охладели,
так хочется всегда казаться им
немного лучше, чем на самом деле.
Но вдруг однажды жизнь откроет нам,
что это безобидное желанье
вошло в привычку лгать по мелочам
и стало страстью самолюбованья.
Прошли шторма, в душе такая тишь,
и я влюблен почти что с прежней силой,
а ты опять по-мелкому хитришь.
А надо ль правде выглядеть красивей?
***
В туман из времянки-скворечника вышел.
Смакует росу подрастающий сад.
Примерка нарядов у девочек-вишен:
в сквозных кружевных сарафанах стоят.
Я тоже — весь белый, но только осенний,
песчинкою в общую втянут беду.
Отчизна моя, от твоих потрясений
найду ли спасенье в цветущем саду?
А время над нами гудит штормовое.
Разруха и голод — уже у крыльца,
и шепчет мне сад, что не будет покоя,
пока верховодят кривые сердца.
Такая нам разве мечталась победа?
Творим произвол и вершим самосуд,
друзей растеряли, стреляем в соседа...
И странно, что все-таки вишни цветут.
***
Характер женский — лавы извержение.
Вулкан шумит, а я себя виню,
и даже обреченный на сожжение
целую руки этому огню.
Когда моя любимая рассердится,—
непредсказуем гнев июльских гроз,—
а я любуюсь, мне еще не верится,
что можем мы поссориться всерьез.
И разве важно, кто сильней характером,
и пусть к ногам сгибаешь ты меня,
а мне тепло служенье рядом с кратером
жрецом зеленоглазого огня.